Архив журнала

Аннотация: Статья посвящена одному из аспектов пушкинского мифа: дуэли и смерти Пушкина в отражении русской поэзии ХХ в. В работе использовано сопоставление фактической и художественной интерпретаций (на примере стихотворений Э. Багрицкого, В. Набокова и др.); реконструкция представления об обреченности поэта в стилистике диптиха М. Цветаевой «Поэт и царь» и эссе «Мой Пушкин»; выявление «заказных» образов бессмертия и интернационализма Пушкина в стихах советских поэтов 1937 г.; анализ концепций смерти Пушкина как освобождения в стихах поэтов 1960-х гг. (Д. Самойлова, Б. Окуджавы). Были сопоставлены пути и способы мифологизации Пушкина в неподцензурной поэзии Б. Чичибабина и В. Блаженного. Созданный ими миф альтернативен официальному советскому, поскольку мыслит образ Пушкина в свете поэтической религиозности. Существующая в художественных мирах обоих поэтов противоречивость, сказавшаяся в создании ряда сниженных образов, выявила различие в их отношении к мотиву смерти поэта: у Б. Чичибабина этот мотив может реализоваться в сниженной стилистике, тогда как В. Блаженный следует цветаевской концепции трагической обреченности поэта, а потому всегда пишет о смерти поэта в высоком ключе. «Деканонизация» сюжета дуэли и смерти Д. А. Приговым направлена не на личность поэта, а на предшествующую мифологию. В работе выявлены следующие модусы художественного воплощения сюжета: идеологизация, обожествление, остранение, травестия, и все они реализуют мифотворческую стратегию. Исключение составляет лишь сонет В. Набокова «Смерть Пушкина» (1924), однако за пределами статьи остался обширный пласт русской поэзии, и вполне вероятно, что более широкий материал может дополнить и уточнить полученные результаты.