Архив журнала

Аннотация: Особое место в обширном и разнообразном творчестве писателя Альфреда Хеншке, больше известного под псевдонимом Клабунд, занимает его самый знаменитый текст, своеобразный «Уленшпигель-роман», названный автором по имени его героя «Бракке». Центральной фигурой романа является шельмец и пройдоха Бракке, который, по воле автора, в первой половине XVI века становится известен своими плутовскими проделками в маркграфстве Бранденбург. Множество вариантов таких проделок и каверзных обманов главного героя автор позаимствовал из традиций шутовской сатиры и плутовского романа, при этом он воспользовался не оригинальными источниками, а так называемыми «народными» изданиями, или новыми изданиями «народных книг». Но и с этими текстами он обращается крайне вольно, меняет сюжетные линии, преобразует героев, очень интенсивно работает над языковой формой и стилем произведения. Особенно бросается в глаза экспрессионистская составляющая поэтики этого произведения — так называемый «стиль монтажа», паратаксис и бесчисленные эллипсы как синтаксическое отражение беспокойной и вечно гонимой куда-то натуры протагониста. Но все же большая часть сюжетных линий и коллизий романа является плодом воображения автора, а не результатом заимствования традиционных элементов: хотя Уленшпигель-традиция продолжается, но она переписывается и пишется заново. Так же, как и классический Тиль Уленшпигель, Бракке — не просто шельмец и балагур, но и необычайно образованный человек, он даже «умнее всех своих современников». Однако Клабунд на этом не останавливается, он до предела заостряет характер протагониста и его судьбу. Его новый Уленшпигель — художник в традиции придворных шутов, которые постоянно бросали в лицо своему ландграфу самую жестокую и горькую правду. Бракке — не просто шельмец, плут, мошенник и вор, который причиняет моральный и материальный вред своим крайне недалеким и ограниченным согражданам. Он символизирует фигуру радикального перелома, даже революции в экспрессионистском понимании. В своем протестном поведении, в своей беспощадной правде, в постоянных нападках на конвенциональные нормы общества он являет собой предвестника новой постбуржуазной эпохи. Самому ему не доведется пережить ее, но он — провозвестник нового времени. Бракке еще не становится Новым человеком экспрессионистской утопии, но в нем уже отчетливо проступают черты, возможности и способности такового.